[turks-fans]

Название: Прекрасное
Автор/Переводчик: Herr Fuchs
Фэндом :Final Fantasy VII
Рейтинг: R
Жанр: джен, слэш
Персонажи/Пейринг: Катана/Ценг, Нунчаки, Циссней


- Из рук ушло виденье Красоты, ушёл восторг, безумие, блаженство… - задумчиво произнёс Катана и поправил очку на носу. – Как верно!
- Что это ты читаешь? – Циссней кинула любопытный взгляд на книгу в его руках.
- Это стихи Джона Китса. Ты любишь стихи?
- Не очень. Я больше музыку люблю… Рок, например, - девушка соскочила с высокого стула и отправилась к кофейному аппарату.
- У музыки, конечно же, тоже есть специфическая красота. Но я визуал.
- Ага… - Сюрикен хмыкнула, подставляя чашку. – Ты чертовски странный, Катана.
- Мы все здесь лишь гости, малышка. Может, я с другой планеты.
- Не называй меня малышкой, очкарик.

- Странный он, - Нунчаки пожал плечами. В этом жесте у турка проступала неосознанная грациозность, больше подходящая девушке нежного возраста.
- Я не одобряю подобного отношения, - суховато откликнулся Ценг. – Каждая боевая единица нашего коллектива одинаково важна.
- Я и не говорю, что это не так, - Нунчаки поднял ладони вверх, словно признавая своё поражение. – Но Катана правда странный. Вот ты, шеф, когда-нибудь можешь сказать, о чём он сейчас думает?
- Мне это не нужно.
- А у меня всегда мороз по коже от его улыбочки… то ли цветочек понюхать хочет, то ли в горло вцепиться…

Он мог бы стать неплохим писателем. Не хорошим – это он знал наверняка, но самобытным. Рассматривая лучи заходящего солнца, преломляющиеся на гранях хрустальной вазы, Катана подумал, что главная его проблема – это чрезмерное внимание к мелочам. Почти восторг, в который его эти самые мелочи приводят.
Почему в летнем кафе на столиках стояли хрустальные вазочки - для него оставалось загадкой. Но сейчас Катана заворожено наблюдал за игрой света. Это было удивительно красиво. Стоило отклониться совсем чуть-чуть в сторону, и цвет менялся, весь спектр, сияющий и прекрасный. Правда от долгого и пристального взгляда свет начинал размываться, и тонкий лучик быстро превращался в маленькую игольчатую хризантему… и хотелось бы смотреть вечно – но яркое сверкание больно резало глаза.
Катана снял очки и потёр переносицу, зажмурившись, пытаясь заставить огненные цветы поблекнуть… но он продолжал видеть их, даже когда закрывал глаза.

Ценг понял, что именно имел в виду Нунчаки, когда Катана обернулся к нему. Гибкое движение кисти, свист стали, рассёкшей воздух, и тёмные капли – почти чёрные – тяжело сорвались с лезвия. Катана улыбался – немного рассеянно, а стёкла его очков покрывали узоры из красных пятнышек.
- Я закончил, - он провёл кончиком языка по верхней губе и сощурился, кажется, недовольно.
- Хорошее время, - сдержанно кивнул Ценг.
Катана равнодушно пожал плечами, достал салфетку и обтёр клинок, прежде чем вкладывать в ножны. Белая поверхность мгновенно побурела, и он аккуратно бросил использованную салфетку в мусорное ведро. Потом вытянул платок и протёр очки.
- Здесь нужно прибрать, - бросил Ценг в телефон.
- Будет исполнено! – с готовностью отозвалась трубка.
- И пришлите сюда машину. Десять минут.
- Будет сделано!
В голове у Ценга вертелся ещё десяток приказов, которые нужно отдать, но мысли всколыхнул голос турка за спиной.
Тот говорил почти нараспев и негромко, но Ценг услышал.
-… Сильны любовь и слава смертных дней. И Красота сильна. Но Смерть сильней.

Ценг не мог бы объяснить, что послужило причиной. Но Катана знал ответ ещё до того, как у начальника сформировался сам вопрос. Ответ этот крылся в чёрных глазах Ценга, похожих на полированный оникс. Там, в глубине, метались взбесившиеся светляки – и их танец, опасный и завораживающий, показался эстету в очках до безумия красивым.
Цепкие пальцы, привыкшие обвиваться вокруг рукояти меча, неожиданно легко скользили по изящному изгибу спины. Утомлённый Ценг походил на большую кошку – чёрную пантеру, хотя такое сравнение и казалось Катане банальным, и даже пряди волос лежали будто устало. Пальцы очертили изящные лопатки, спустились по позвоночнику на крестец – и Ценг, вздрогнув, потянулся за ускользающими прикосновениями, похожими на тугие струи воды.
Говорить не хотелось, но он всё-таки пересилил себя, лениво поинтересовавшись:
- Почему не ложишься? Ты покурить хочешь?
- Нет. Я не курю в постели, это отвратительно, - Катана казался тёмным силуэтом на фоне окна.
- Ах, да. Ты же у нас эстет… - это прозвучало насмешливо, но тот не обиделся. Ценг мог бы поклясться, что он улыбается.
- Да, конечно. Именно поэтому я здесь.
Ценг усмехнулся, прикрыв глаза. Сентиментальностью Катана не страдал, да и романтику эта фраза убивала на корню… хотя ему почему-то казалось, что Катана мог бы быть романтичным – для какой-нибудь золотоволосой девочки. Юной и хрупкой, как фея. С большими и немного наивными глазами.
Не для него – и это было не просто правильно, это было хорошо.
- Что насчёт завтра?
- Я приду.
- А послезавтра?
- Я приду.
- А через неделю? – по губам Ценга разлилась насмешливая улыбка.
- Если мне не нужно будет отправляться к чёрту на рога, - пальцы Катаны продолжали ласкать чувствительное местечко. – Но даже если нужно – я вернусь.
- Мне нравится эта уверенность.
-У меня есть причина возвращаться, - он скользнул под одеяло и вытянулся на боку.
- Как интересно, - иронично произнёс Ценг, но ласковые пальцы прошлись по его волосам таким заботливым жестом, что он замолчал. Это был неправильный жест, куда больше подходящий любящему родителю, чем любовнику. Временному любовнику.
- Прекрасное пленяет навсегда. К нему не остываешь… - доверительно произнёс Катана и, устроившись на подушках, закрыл глаза.
-«Надо почитать Китса» - подумал Ценг, но мысль растворилась почти сразу. Он заснул.